 .. .... - Я хорошо знаю Бориса Рюмо. Он из ливерпульских Оружейных баронов. Всего их пять. Огромный годовой доход и личности довольно заметные. Борис постоянно интересовался моими Вензеттами. Чтобы положить точку в этом деле, однажды я сказал ему прямо, что если он ещё раз заикнётся об их продаже, то получит пулю из них же в свой зад. На что он любезно ответил, что тогда мне придётся своими же руками извлекать её оттуда под прицелом плазмогана. В общем, как обычно.
.. .... Отсиживался я как-то в одном из злачных мест. В назначенное время Борис явился на встречу. Вид у него был такой, странный. Пиджак помят. Волосы взъерошены. По лицу стекал пот. Я сказал, что не продал никому свои Вензетты и повода для беспокойства ещё нет. Он ответил, что не в этом дело.
.. .... Начал рассказывать. Накануне нашей встречи у него намечался важный клиент с заказом весомой стоимости. Где-то на пустырях, возле сельхозангаров, они должны были встретится. Борис нёс очень редкий экземпляр тонкой работы - снайперская винтовка "Бертран СВ", детище одной частной итальянской компании. Я не знаю, насколько километров стреляет это произведение искусства; но в корпус её встроен микрокомпьютер, просчитывающий ветер, атмосферное давление, температуру, деривацию и смещение земной оси. Непрофессионалу не то что будет трудно с ней разобраться; снять винтовку с предохранителя ему будет практически невозможно. Едва ли в Ливерпуле найдётся десяток человек, способных управиться с таким оружием.
.. .... С противоположной стороны к нему приближался человек. Вечерние фонари у дороги освещали его тусклым светом. Сопровождающих с его стороны не было. На глазах была белая повязка, с пятнами давно застывшей крови, видимо, тщательно пытались их отмыть. Одет он был в проношенный вдоль и поперёк жакет, будто просмоленный и пропитанный химией всех городских заводов. В руке он держал шар; не сильно большой, средних размеров; он светился желтоватым отливом, проводок от него тянулся к затылку. Борис традиционно приветствовал клиента острой шутейкой. Не помнит только, что тот человек сказал ему в ответ. Губы у него не двигались; нет, голос исходил отовсюду, как будто с внешней поверхности самого уха; безэмоциональный, несколько гортанный голос, но жутко давящий. Потом начало казаться, что воздух "поплыл" вокруг, человек медленно приближался к глазам, хотя стоял на том же месте, будто в зуме оптического объектива. Борис не взял с него никакой платы, а слепой, видно, и не задумывался с собой её брать. Он бросил на землю чемодан, начал отходить назад, затем перешёл на судорожный бег. Только потом он заметил, что охрана его бездействовала, так как была мертва.
.. .... Ни о чём другом Борис больше не говорил. Он слышал слухи о некоем Слепом Снайпере; утверждал, что именно он это был. Как ни толкуй, а обозначился негласный заказ. Надо ли говорить, что я не верил ни единому его слову о якобы "гипнотическом вмешательстве" и "каких-то там манипуляций". Всё, что тогда я решил предпринять - осмотреть тела борисовых охранников-костоломов; те уже в морге лежали. Ран было много, но то были не пулевые. Они были прострелены ворохом игл, тех, что используют на скотобойнях; Мия мне рассказывала про подобное.
.. .... Перед тем, как пройтись по обозначенным местам (каким - уже и так понятно), я заглянул в бар "Лапицинум" на холмистой окраине города. У входа разлёгся уткнувшийся носом в лужу труп - пришлось перешагивать. В баре собирались местные, галдели, кричали, все сгрудились за одним столом. Играли в карты. Я спросил, дорого ли стоит сделать ставку; мне ответили, что банком являешься ты сам. Это довольно интересная разновидность игры - не на деньги, а на вопросы. И не важно, кто ты - бродяга, карманник, форточник, наркобарыга или шавка инспектора под прикрытием - все становились копилками информации. Партии сопровождались шумом зрителей, но игроки хранили молчание. Так, мне объяснили, что две базовых вопроса равняются одной справке; две справки равны одному разъяснению; два разъяснения за одну группу связанных вопросов; две группы вопросов за один сквозной допрос. Я сел за стол. Внимательно слушал и вопросы, и ответы, но толку от них было мало; звучали они как кодированные сообщения, приправленные неизвестными мне жаргонизмами, тогда как другие понимающе кивали. "Если взять клещами зануд с Фтолцева мизинца, выиграешь время или завязнешь под шумок?" - спрашивал один. "Заявишься к бывалым - там и сядешь на бутылку," - отвечал другой. Мне не сильно везло, поэтому, видя, что позиции мои худы, на меня наехали и "взяли оклад". Не спросили, кто я и откуда, задали прямо - "Купил ли Борис Рюмо у тебя Вензетты?". Я дал отрицательный ответ.
.. .... В одном раунде мне зашли довольно приличные карты. Сзади меня стоял один из выбывших, покручивал усы и давал советы, подчас насмешливые. Я принял очередную раздачу и показал карты. "Это хорошая комбинация?" - спросил я у него.
.. .... - Да, - ответил он. - "Масонский квартет" - это сильно.
.. .... После услышанного лица всех игроков переменились. Четверо из семи положили карты, а я развернул свои. Потянул к себе все выигранные фишки. Их хватило для того, чтобы задать самый жёсткий вопрос в игре, при котором отвечать полагалось всем побеждённым игрокам.
.. .... - Кто такой Слепой Снайпер? - спросил я.
.. .... Шестеро из семи поднялись из-за стола. Кто-то присвистнул, кто-то впился недовольным взглядом, кто-то сматерился. Затем игроки демонстративно покинули места, а советчики и зрители покачали головами и разошлись по уголкам бара. Единственный оставшийся, сутулый хрыч по имени Раджетти со шрамом на поллица и ухом, пришитым на порядок ниже законного места, чиркнул на обрывке салфетки и передал записку мне. "Квартал Парапоцци, дом 89, этаж 67" - значилось там.
.. .... - Лучше вечером, а там дожидайтесь момента, - бросил он и ушёл. .. .... Хотел бы я знать, что скрывается за этой подоплёкой. Весь Ливерпуль служил скопищем тайн; там они множились, разрастались, пускали корни и давали побеги, образовывали собой нечто такое, в чём можно заплутать и увязнуть с головой. Молва и слухи из разных уст, мною услышанные, говорили о странных смертях чиновников, губернаторов и спикеров партий, застреленных неведомо откуда пулями-иглами; говорили, что этот Слепой Снайпер как бы выше денег, наркоты, виртуала и прочего; подчинён он какой-то своей системе, а внешность ему приписывали такую, что, как говорится, бутылка разлитого вина превращается в бочку.
.. .... Адрес тот был строящегося квартала. Недостроенного. Бетонные каркасы с висящими проводами, гнутые пролёты строительных кранов, граффити на стенах и пластиковый шлак с объедками. А напротив полуофис-полуфабрика какой-то третьесортной компании. Внизу лужи с окурками, дренажные канавы, помятая трава; рядом разбитые дороги, по ним машины проезжают, гравикары носятся. Я забрался на шестьдесят седьмой этаж. Притаился за перекрытием, в укромном местечке, возле кучи разлетающихся бумаг и пакетов с чипсами.
.. .... Это трудно, на самом деле, продолжительное время оставаться неподвижным. Через несколько часов я услышал шаги. Было достаточно темно, но разглядеть пришедшего удалось. Именно тем он и был, со слов Бориса, слепым с завязанными глазами и застывшими губами - видно, ещё и немой. Он раскрыл чемодан и стал собирать свой инструмент. К тому времени я выбрался аккуратно в зону наблюдения. В руках этого снайпера было непонятно что; детище Франкенштейна, кустарный аппарат из огрызков элитных пушек - перепиленный в некоторых местах "Бертран", сплавленный с тяжёлым прикладом, с насадкой-глушителем огромного размера, а там, где отводилось место оптике, прикреплён был светящийся шар с проводом. Он тоже стал ждать. Высматривал несколько минут одно окно соседнего здания. А затем я выскочил. Ну, знаете, как я это обычно делаю; палю на всей скорости с обоих рук. Но тот увернулся. Может, и я сплоховал; в тот момент ощутил, будто слишком сильно и слишком быстро приблизился к цели. По рваным проводам он спустился на этаж вниз. Я бы кинулся за ним, но знал: чуть только прыгну, а тот уже с винтовкой наготове поджидает. Оставалось только по лестнице. Эта мерзкая игра в кошки-мышки; мне пришлось изрядно побегать, обменялись выстрелами всего лишь пару раз, а потом ещё мучительные часы обследования всего здания, когда слепого уже след простыл.
.. .... Информация и досье Слепого не числятся ни в каких базах. Его не сыскать на обычных наших тусовках; таких мероприятий, как наше, он держится подальше. О нём и не узнать ничего, кроме рассказов нервных и беспокойных свидетелей - такими они обычно после него становятся. Всё бы ничего, но через неделю нашли Бориса Рюмо с иглой в голове. Застрелен, когда ужинал в ресторане. Тут же наружу всплыла вся его подноготная, а остальные Оружейные бароны поджали хвосты. Убит потом был и Раджетти, который нередко ошивался в тех заброшенных кварталах. Ну вот.
.. .... Странно, что на словах я могу рассказать об этом яснее, чем мог бы поведать мой дневник. |
