ДИСКЛЕЙМЕР.
Данный рассказ не является спин-оффом ни к чему.
Он даже не содержит спойлеров ни к чему. Хронологически он никак ни с чем не соотносится.
Он определенно на кого-то был рассчитан, но автор забыл это, пока писал дисклеймер, так что читать можете ради собственного удовольствия.
Надо сказать, что во Вселенной периодически да и случается какая-то история.
Чем больше число галактик, звездных систем и планет - тем больше шанс, что в этот момент времени хотя бы на одной из них что-то происходит. А чем больше случаев и историй - тем больше шанс, что среди них попадутся интересные.
До сих пор ученые так и не выявили характерные черты интересной истории. Науке, конечно, знакома концепция исторического события; но что впоследствии определяет его интересность для потомков? То, что персы победили спартанцев под Фермопилами с большими потерями, несомненно, важно и интересно. А вот интересен ли тот факт, что 26 ноября 1605 года упала с лестницы герцогиня из Капуи, сломав себе ногу? Для нее он, наверно, и интересен, а вот нужность его для потомков сомнительна. Значит ли это, что нам стоит забыть про этот никому не нужный случай и включать в историческое наследие только наиболее увлекательные случаи?
Я отвечаю на этот вопрос так - нет. Почему же? Дело в том, что каждый случай - от смерти мясной мухи до пятой мировой войны с применением биотехнологического оружия - является своеобразной точкой, начиная с которой возможны несколько вариантов дальнейшего развития событий. Каждое событие, обладая бесчисленным множеством исходов, порождает бесчисленное множество альтернативных вселенных, которые могут кардинально отличаться от предыдущих. Таким образом, нам имеет смысл говорить не об истории как таковой. История отдельного мира - лишь один из побегов исторического древа, которое пронизывает корнями и ветвями всю Мультивселенную. И из этого следует, что...
Эта газетная статья была какой-то до ужаса бредовой, поэтому Грольман даже дочитывать ее не стал, а вместо этого скомкал газетную страницу и запихал в брючный карман. Он зря надеялся скоротать время на посту, почитав свежую прессу - кто ж знал, что на него обрушится мощный поток эзотерической чепухи! Вот теперь он никогда не станет покупать "Вестник Спиритизма" у этой старой дуры в газетном ларьке. В следующий раз возьмет "Потайные Прелести Прекрасных Дам".
Городские часы не так давно отбили 7 вечера, и обитатели Петерсберга уже спешили кто куда - кто-то только возвращался с работы, кто-то уже нарядился и спешил в гости, кто-то торопился посетить еще не закрывшиеся лавки и магазины. Мясницкая улица, где сегодня дежурил Грольман, была не такой оживленной, как центральные районы столицы, и больше напоминала какое-то провинциальное захолустье. Тут никогда не происходило ничего интересного - разве что, наверно, в здании филармонии что-то и происходило раз в месяц, - словно бы вся жизнь горожан ограничивалась беспрестанным хождением взад и вперед. Даже здания тут казались скучными - дом купца Н., складское помещение какого-то магазина, филармония, с фасада которой пару месяцев назад прямо на какую-то старушенцию упал каменный лев, и магазин мужской одежды.
Грольман работал городовым третий год. У работы городовым есть свои плюсы, к примеру, можно воровать булочки у уличных торговок, прикрываясь лицензией, и делать еще много веселых штук, к примеру, стрелять в ворон из казенного пистолета. Не работа, а мечта! Правда, эта мечта уже успевала порядком поднадоесть к вечеру, оставалось только стоять около филармонии и строить глазки мимо проходящим дамам.
Дам не было. Грольман нервничал. Он решил пристать к вышедшему из филармонии пожилому мужчине с целью извлечь хоть какое-то удовольствие из сегодняшнего дня.
- Лаврентий Семеныч?
Семен Лаврентьич, - скептически отвечал мужчина, щурясь из-под запотевших очков.
- Как погодка? Как Марфуша? Как вам сегодняшняя программа?
- Да так, - грустно отвечал мужчина, - такое себе. Ну еще куда ни шло. Бывайте!
Он начал было переходить дорогу, но его едва не сбила с ног лошадь, везшая телегу, груженую деревянными ящиками. "РУЖЬЯ ФАБРИКИ БОНДАРЧУКА," - гласили надписи на дощатых крышках. - "НЕ ВЫСТРЕЛЯТЪ, ПОКА ВАМЪ НЕ ПОНАДОБИТЦА"
Казалось бы, что еще могло произойти в эту печальную и скучную, скупую на события среду? Но Провидение, как ни странно, распорядилось совершенно иначе и не стало ограничиваться скучающими городовыми и скучающими мужичками. Наша история начинается именно в этот момент, в 7:14 по имперскому времени, на улице Мясницкой, около дома 24, где помещается магазин модной мужской одежды. Именно в это время городовой Грольман обратил внимание на двух почтенных дам.
Дамы неспешно шли по тротуару в его сторону, живо что-то обсуждая. Одеты они были в красивые платья модного фасона, постепенно собиравшие пыль и грязь по мере передвижения дам; держались они с достоинством, словно две Венеры (сошедшие, правда, с картин Рубенса, горько заметил городовой про себя). Все в этих дамах словно бы говорило следующее: они не шатались праздно, не шлялись по улице, не перлись напролом, не живо чесали, не семенили вприпрыжку, не передвигали ногами, - они совершали променад!
Одна из дам вела за руку жирного мальчика в матросском костюмчике. Поросячьи щечки мальчика при ходьбе плавно колыхались вниз и вверх, а громкие звуки, которые обычно издают жвачные животные, свидетельствовали, что мальчик довершал мармелад.
Ах, Мари! - пробасила дама в черно-фиолетовом платье, - какие ужасы нынче творятся в этом бренном мире! Вы с мужем совсем не читаете газет?
Я вчера прочла, что за рубежом одна мадмазель натворила дел. Видите ли, ее обижал ее родной дядюшка, да скорее не ее обижал, а ее любимейшую кошечку; так она не придумала ничего лучше, чем поставить силки на дядюшку, и что думаете - насмерть! Ничего ей не помогло - прямо с урока археологии сняли ее и упекли за решетку. Кошечку заодно тоже упечь пришлось; вот ее так славно упекли, прямо с овощами, рецептик тоже прилагался в газете.
Тетушка! - пронзительным фальцетом отвечала ей вторая дама, - прошу, не при ребенке! Зачем расшатывать духовные скрепы неокрепшего ума такими бездуховными новостями?! Лучше бы рассказали что оптимистичное.
Да, прости, Мари, - задумчиво пробубнила тетушка, - лучше обсудим что-то другое... Как тебе такое: в Киото задержали греческого террориста? Как его там звали, Деос, а вот фамилию бы вспомнить еще, совсем стала плоха умом...
- МАМАША! - пухлый мальчик изо всех сил пытался перекричать своих спутниц, монотонная болтовня которых разливалась по улице гулом, - КУПИ МНЕ КНИЖКУ С КАРТИНКАМИ! ЫЫЫЫЫ!
Боже мой, Николушка! - всплеснула руками тетя, - мы что, зря тебе купили собрание сочинений отечественных детских писателей? Столько прекрасных рассказов! Мальчик у Христа на елке! Замерз, конечно... к чертям... но какая книга, боже ж ты мой! Надо воспитывать вкус к хорошей литературе с младых ногтей, пирожочек, а не читать всю эту зарубежную поножовщину без сюжета.
- Именно! - подтвердила мать Николушки. - Эти грошовые книженции до добра не доведут. Как зашла я в книжную лавку купить чего детям, так аж остолбенела. "Мастер своего дела" вот книга называется, про девчонку, которая всех режет и убивает; или "Сказ о Короле-Архиерее" - полная белиберда! Я уже не говорю про...
Остаток фразы мальчик уже не стал слушать, поняв, что ему все равно ничего не светит. Срочно стоило выбрать новую жертву для своих издевательств. Студент, смотревший через мутную витрину на модный расшитый костюм, висевший на манекене, понял, что ему грозит, и быстро скрылся за углом дома. И тут поросячьи глазки мальчика заметили кое-кого другого.
Откуда-то из подворотни на улицу неожиданно свернул странного вида человек. Странного в нем было много - при взгляде на него возникало впечатление, что он либо ошибся городом и страной, либо только что ограбил магазин карнавальных костюмов; выглядел он как злой дядя, которого рисуют на детских картинках, чтобы ребятишки знали, к кому не стоит подходить в Нескушном саду за конфетою. Лицо человека было закрыто густой бородою и огромными очками, выглядывавшими из-под широкополой шляпы. При ходьбе он опирался на огромную трость, похожую на посох первосвященника, но даже не это было самым странным в его облике. Незнакомец был одет полностью в красное: из-под красного плаща видны были красный кафтан и красные же штаны, заляпанные чем-то подозрительным. В лучах заходящего солнца он казался одной сплошной багровой фигурой, которая словно бы плыла по улице.
Человек шел с заметным трудом, хромая и ковыляя, словно бы не видя дороги перед собой. "Вот балбес," - подумал пухлый мальчик, и ему тут же захотелось совершить какую-то пакость, такую, чтобы аж запомнилась на века.
Мальчик не знал, что это же ощущение возникало у любого, кто оказывался рядом со странным человеком. Однако только лишь безгрешный и незамутненный хлопотами (и, будем искренними, довольно незавидного объема) детский разум мог захотеть напакостить самому этому человеку.
Мальчик незаметно примостился за странным товарищем и достал из кармана печенье. Овсяное, с сахарной пудрой, оно традиционно давалось ему с утра. Мальчик был все же не полным чурбаном и знал, что в печенье аккуратно добавлялось лекарство от коклюша; он поэтому не ел его, а прятал в карман штанишек, где печенье затвердевало до констистенции минерала. Сами Архитекторы, овладевшие тайнами нейтронной материи, позавидовали бы твердости этого черствого овсяного печенья.
В детской библии Николушка однажды вычитал про Давида и Голиафа. Ему тогда настолько понравился этот эпизод, что он, вспомнив о нем, тут же возомнил себя Давидом и что есть силы метнул печенье в затылок незнакомца в красном.
Печенье произвело неожиданный эффект: от резкого удара человек в красном содрогнулся и внезапно рухнул как подкошенный, выронив свою трость. Приземлившись на руки и на ноги, он начал дергаться в конвульсиях, что привлекло внимание прохожих. Дамы перестали болтать; мало что могло их заставить отвлечься от таких важных дел, и даже если бы рядом вдруг упал метеорит - они бы продолжили свое пространное обсуждение. Городовой Грольман тоже сорвался со своего поста в предвкушении чего-то интересного...
Пухлый мальчик стоял в сторонке и хихикал, точнее, похрюкивал от удовольствия.
Молодой человек, вы в порядке? - студент пытался поднять незнакомца в красном с тротуара. - Мы можем вызвать карету скорой...
- Катись ты в дыру, - пробормотал тот каким-то утробным голосом, - отстань от меня! Не трогай трость! Отстаньте все!
- Какой, однако, мнительный мужчина, - пробормотала тетушка. - Николенька, никогда не будь таким, надо всегда сохранять внутреннего джентльмена... и хватит хохотать! Ты позоришь меня и маменьку.
Незнакомец в красном тем временем поднялся с тротуара и, отряхнувшись от пыли и грязи, бросил внимательный взгляд на мальчика. Он, конечно, все понимал - если бы в него выстрелили вдруг из револьвера с глушителем, то он бы определил, откуда прилетела пуля и сколько лет было тому, кто ее пустил. Понять, кто кинул в него печеньем, было и того проще. Из этого мальчика, подумал он, можно было бы воспитать хорошего безмозглого генерала или министра, но пока что у него есть дела поважнее.
- Хто это у нас тут такой маленький? - он наклонился к пухлому мальчику с твердым намерением хорошенько потрепать его за щеки.
- Такой юнец, как ты, заслуживает подарка... держи-ка бонбоньерки, - из складок плаща вдруг возникла подозрительная металлическая банка с надписью "КОНДИТРСКАЯ ФАБРИКА БАГРОВЫЙ ОКТЯБРЬ" и поплыла прямо в потные ручонки мальчика.
- Николай, сколько раз тебе говорить, что нельзя брать конфеты у незнакомых дядь, что они могут оказаться... - начала было читать нравоучения одна из дам, но обнаружила, что ее слова как будто растворились в воздухе.
- У вас славное дитя, - сказал вслед дамам странный незнакомец, - попробуйте отдать его в кутузовское училище. И поспешил дальше по улице, так как нутром чуял, что куда-то опаздывает.
Заглянув в свой путеводитель, незнакомец удостоверился, что не ошибся материком, и остановился около складского помещения. Рядом ошивался скучающий городовой Грольман.
- Семен Палыч? - осторожно попытался прощупать почву для увлекательного разговора Грольман, не глядя в глаза собеседнику. В 95% случаях этот метод работал.
Незнакомец не ответил и продолжил изучать книгу.
Потом он достал из складок плаща часы и посмотрел на них; убедившись, что те показывают двадцать минут красного, человек в плаще занервничал - неужели он опоздает?
- Как погодка? - послышался вопрос сбоку. - А как вам...
Решив для себя, что выслушивать этот словесный поток дальше он не станет, незнакомец поднял свою трость и осторожно напустил на городового Отвлекающий Ореол. Этот метод помогал ему во многих ситуациях.
Ай, мухи! - завозмущался городовой и начал отмахиваться от Отвлекающих Ореолов. В этом и было их главное достоинство - они создавали те образы, которые были наиболее опасны для внимания жертвы, и та переключалась полностью на Ореолы. Кроме того, другие не замечали ничего подозрительного - Отвлекающие Ореолы к тому же отводили от самих себя внимание других.
Убедившись, что назойливый блюститель порядка полностью поглощен воображаемыми насекомыми, незнакомец принялся за наведение Отверзающего Ореола на дверь склада.
Отверзающий Ореол был чуть менее действенным, к тому же, незнакомец не применял его уже давно. Он сам, взвесив все за и против, пришел к тому выводу, что успеет открыть дверь до наступления важного момента.
Издали доносилась болтовня дам, которые снова углубились в обсуждение проблем насущных. Пухлого мальчика это изрядно достало, и он подполз к двери магазина, пытаясь открыть свежеобретенную банку бонбоньерок.
Вместо бонбоньерок в банке, впрочем, обнаружились... глаза: круглые и живые, они заскакали по тротуару прочь от банки, бросая презрительные взгляды на окружающих, в то время как мальчик, выкатив свои поросячьи глазки, в ужасе прикидывал, как стремительно уменьшается его состояние. "Какие-то странные ириски," - подумал он и попытался поймать одну из круглых штуковин, покатившуюся под дверь магазина. И тут же получил по лбу открывшейся дверью.
Говорят, что после этой травмы у мальчика напрочь отшибло всю дурь: он окончил кутузовское училище с красным дипломом, стал военным историком, переселил тетушек в дом престарелых и стал зарабатывать на жизнь написанием публицистики. Но эту историю мы расскажем не сегодня.
Вышедший из магазина мужчина средних лет был не кем иным, как Платоном Корнеенко, известным в узких кругах аферистом. Платон занимался выполнением различного рода темных делишек за оговоренную плату, и сегодня он как раз должен был встретиться со своим заказчиком. Достав из-за пазухи банан и очистив его ножичком, господин Корнеенко, присев на отвалившегося с фасада филармонии каменного льва, задумался о том, как бренна человеческая жизнь и бессмысленно человеческое существование; и еще о том, где б достать денег на жену Грушу, которая проела ему всю плешь.
Заказчик в этот раз попался необычным. Он встретился с Корнеенко года три назад, строго наказав ему явиться в определенный день в определенное место за определенную плату. Платон Иваныч на это дело поначалу, конечно же, плюнул - у него были дела и поважнее, но на днях он обнаружил, что у него пропал запас "на черный день", хранившийся в драном чулке, а денег надо было срочно где-то достать хотя бы и на взятку местному судье. Бросив кожуру около филармонии и посмотрев на городового, который словно бы отмахивался от мух, он вдруг увидел, что в двери склада кто-то ковыряется.
Заброшенный склад был именно тем местом, где Корнеенко должен был встретиться с заказчиком, и перспектива встретить на складе ненужного человека его абсолютно не радовала. Он бросился к двери и грубо отпихнул от нее незнакомца.
- Батя, ты часом не спутал ничего? - грубо процедил он сквозь мохнатые усы.
Ну-ка, будь добр, уберись, у меня тут важное одно дельце... - начал было говорить Платон, но тут с незнакомца вдруг упали очки, и он понял, что уже где-то видел этот самый взгляд.
- Извините... спутал... - начал было он, но заказчик не дал ему ответить.
- Из-за тебя я мог опоздать на целый цикл. Бестолковый кочан капусты. Когда приближается точка разделения, не надо даже медлить, а ты не спешил, как посмотрю. Чтобы твою голову сжали кольцом. Хорошо, что ты хоть вообще изъявил желание прийти. Тупиковая ветвь развития своего вида, - незнакомец в красном выстреливал оскорблениями, как автоматический пистолет, медленно и слаженно. Половину из фраз Платон вообще не смог понять. - Ты сделал то, о чем тебя просили? Зловонной массы бионической кусок...
Э, не стоит тут сквернословить, я старался, между прочим, - возмутился Платон Корнеенко. И это была правда - он еще вчера натащил сюда всякого хлама. - Вы бы мне денежки-то верну...
Оплата после. Сейчас дело. Ну? - незнакомец терпеливо выжидал, пока ему откроют дверь.
Платон открыл дверь, скрипя зубами, и незнакомец медленно просочился внутрь.
Если бы в этот момент Корнеенко меньше думал о потенциальной наживе, он бы наверняка заметил, что мимо проехал таксомотор, в котором сидел относительно молодой, лет 20-25, мужчина с саквояжем, весь в холодном поту. Но он прошел на склад, думая, что сейчас он туда зайдет и получит желанную плату за исполнение заказа, и не обратил внимание на мотор; про альтернативную реальность, где он увидел таксомотор и сказал о нем своему товарищу, мы лучше не станем рассказывать - это совершенно другая история.
Мотор проехал еще метров десять и встал как вкопанный.
- Ну, барчук, вылажьте, приихали, - жуткой смесью акцентов заговорил водитель таксомотора, немолодой пролетарий в фуражке и комбинезоне. - Мясницька двадцать четыре. З вас четыредясяць рублий. Может таки вам соквояш пособить падняць?
- Эээээ, нет, спасибо, - заволновался молодой человек, отбирая свой чемодан у водителя. - Давайте этим пока ограничимся, хорошо?
Расплатившись с водителем, молодой человек скрылся за углом дома; необходимый ему проход на жилые этажи находился с другой стороны здания. Водитель же, усевшись за руль, нажал на педаль - но ответа от машины не последовало. Возмущенный, он слез с кресла и принялся возиться с инструментами.
- Нет, щобы пешком хадыць, - заметил важно водитель вслед удаляющемуся клиенту, - надо в автомобыле свои телеса катаць. Обленилися. Так и все топлИво на них истрациць недолгово.
Он достал канистру с "топлИвом" с твердым намерением залить ее содержимое в соответствующее место автомобиля и желательно в соответствующее место пассажира, из-за которого приходилось теперь заниматься заправочными процедурами.
Платон и его заказчик прошли на склад. Тут было, конечно, довольно противно - обшарпанные стены и прогнивший дощатый пол, ящики, полные всякого ненужного хлама и бочка, по всей видимости, с тараканами.
- Так вы мне платить будете или нет? - начал издалека Платон. - Я этот склад с руками оторвал, обустроил все...
- ПЛАТИТЬ ПОТОМ! - отрезал заказчик. - Сделано неплохо; посмотрим, как используем преимущество.
А почему вообще это место вы выбрали? Я вам предлагал дом на той стороне Спасской. Оттуда и шмальнуть из окна удобнее в случае чего, а вы сказали, склад. Дороже же выйдет в итоге.
- Спокойно. Очень удачная точка времени и пространства. Я бы сказал - узловая. Когда история подходит к важному моменту, она делает это в узловой точке. Кто владеет точкой - владеет историей. Есть преимущество. Таким образом...
Платон ощутил, что начиная с некоторого момента перестал понимать все, что говорил собеседник, и пропустил большую часть речи мимо ушей. - когда приближается важный для разделения объект, его выгоднее перехватить из означенной позиции в узловой точке. Ты все подготовил?
- А? Что? Ага, наверно, узлы лучше, особенно морские... Вон там на площадку подниметесь, там из окна удобнее будет смотреть. Только заплатите потом. Вон там лестница.
"Тьфу, поганый жадный старикан, - подумал Платон. - Наверняка соврал! Ничего, не захочет платить, как свои причуды довершит - кокну его и все заберу в случае чего."
Он забрал из ящика заранее приготовленный револьвер с глушителем системы Хоттеринга - такой в случае чего не услышат даже на улице.
- История, - гордо заметил человек в красном, - сегодня приближается к своему великому финалу! Ты, овощ, даже не знаешь, как этому поспособствовал. Если я смогу скрыто перехватить Узловой Объект, то смогу создать Узловую Точку и получить над ней контроль и построить новое будущее!
"Вот заплетает, а! - подумал Платон. - Его бы в нашу коллегию городскую усадить, гутарит много и интересно, а все одно не по делу"
- Спросишь, почему я не могу перехватить Узловой Объект явно? Это очень тонкий нюанс. Надо сделать это именно скрытно и именно из этой точки. Это позволит более эффектно обрести контроль над дальнейшей временной линией.
А вообще это очень удачная узловая точка. Если установить тут кое-какие приборы, то можно перемещать ее по континууму. Налей-ка в честь этого мне вина!
Бум.
Бум.
Бум-бум-бум!
Нет, это все-таки очень интересный экземпляр, - отметил про себя профессор Леопольд Симеонов, любитель древностей, человек недюжинного ума и специалист во многих областях науки. Кабинет Леопольда на Мясницкой, 24 был местом, где профессор мог уединиться от любопытных взглядов обывателей и заняться любимым делом. Вот и сейчас он музицировал, своим любимым молоточком для отбивных ненавязчиво постукивая по шлему тевтонского рыцаря.
Раздался стук в дверь; профессор прослушал его, так как синхронно с ним постучал в шлем. Второе и третье постукивания были еще навязчивее; словно бы с той стороны в дверь стучался отряд солдат. Наконец, профессор не выдержал и пробубнил:
- А? Что? Входите, открыто.
Добрый вечер, - поздоровался с профессором бледный молодой человек, мокрый от пота. Тихорский... по записи... договорились с вами вчера по одному вопросу встретиться...
- Это про рога на шлемах викингов? - профессор не отрывался от изучения шлема. - Не было их, так и передайте. Пусть Вагнера ставят с ушанками.
- Нет, я про письмена...
- Письмена не я делал. Про царя точно не я на стене нацарапал. По крайней мере, не про нынешнего. Все? Можете идти.
Профессор, - пробормотал молодой человек, - я к вам для обсуждения одного, ткскзть, необычного потустороннего вопроса.
- Что ж с вами делать-то, садитесь на стул. - вздохнул профессор. - Располагайтесь, у меня очень удобный стол из вулканической бомбы, могу рассказать, как мы его на домохозяйку уронили с лестницы. Правда, интересный шлем? Мне принесли, говорят - посмотрите. Ну вот я и посмотрел, похоже, фальшивка, зато сделано добротно, вот, полюбуйтесь.
Вас как звать? Будете Семен. По вам прям видно, что вы Семен.
Семен (впредь и мы будем называть его так для удобства) сидел на стуле, чувствуя себя неловко; ему зарекомендовали профессора как квалифицированного специалиста по оккультным наукам а перед ним был какой-то гороховый шут наподобие тех, что фигурируют в приключенческих книжках с картинками. Тем не менее, он все же посчитал, что порой внешний вид и даже поведение не соответствует внутреннему миру, и, успокоив себя этой мыслью, с мольбой во взгляде посмотрел на профессора.
- Паранойя? - спросил профессор. - Частенько такое бывает, когда у вас с собой какие-то интересные вещицы, которыми не хочется делиться с другими. Но вы показывайте, показывайте.
Посетитель двинулся к стене и открыл свой чемодан, и тут же показалась продолговатая труба (точнее сказать, тубус) длиной немногим меньше метра с половиной. Как она все это время умещалась внутри чемодана - непонятно; можно было бы предположить, что она сама по себе сжималась и растягивалась.
Любопытная вещица! Позвольте, я по ней постучу, - перебил едва открывшего рот Семена профессор и, взяв из его рук трубу, начал по ней аккуратно постукивать. - Явно интереснее этого ведра. А не подскажете, откуда она у вас?
- Ну, если у вас есть время меня выслушать...
О курьезном случае, который впоследствии совершенно изменил мою скучную жизнь, нельзя не упомянуть...
Праздное времяпровождение на берегу Черного моря было порекомендовано мне моим лечащим врачом - старым добрым А.И.П****ром. Как сейчас помню его слова, обращенные ко мне:
"Я бы порекомендовал вам покинуть дождливый и мрачный Петерберг, но вовсе не для того, чтобы поселиться в еще более унылом Кучково или, Бог вас упаси, где-нибудь в провинциальных окрестностях Мартаберга или Пармы. Вам-с, мой дорогой голубчик, не найдется более привлекательного места, нежели уютный домик на наших росийских югах: поезжайте в Крым, на Кавказ или, на худой конец, в Румелию!"
Послушавшись совета моего доброго друга, я собрал свои скромные пожитки, прихватив в дорогу новый, даже еще не разрезанный томик Хлопкова. Кажется, это был сборник его избранных повестей. Скажу честно - я так и не погрузился в чтение, лишь однажды прочтя на сон грядущий пару отрывков из его, на мой взгляд, довольно скучного полотна про восстание Пугачева и какую-то девицу, то ли генеральскую, то ли адмиральскую дочку. Страшно подумать, что сейчас всерьез обсуждают включение стихов этого пиита, который был известным гедонистом и ловеласом, в гимназические программы.
Прибыв в Севастополь, я целиком и полностью посвятил себя безделью; решив отдохнуть от здешнего светского общества, я провел первый день исключительно в компании самого себя и лишь на второй решил совершить небольшую вечернюю прогулку, - уж больно захотелось подышать хваленым морским воздухом. Сойдя с набережной, я неспешно направился вдоль песчаного берега. Мне часто попадались камушки; должен признаться, я еле удержался от соблазна кинуть хотя бы один в противную грузную мадам, которая со своим мужем прогуливалась в паре десятков шагов впереди меня, громко обсуждая с ним лекарства от запора.
Начинало темнеть, отдыхающие разбредались по гостиницам - наверняка пропустить рюмочку-другую винца - и вскоре я остался наедине с морем. Слушая шум прибоя, я вдруг заметил, как в лучах солнца едва заметно что-то блеснуло примерно в метрах пяти от меня. Не знаю, чем я был движим в тот момент, но я быстрым шагом направился к тому месту, откуда исходил таинственный металлический блеск. Каково же было мое удивление, когда на берегу я заметил... странный предмет цилиндрической формы - круглый тубус диаметром примерно полметра и длиною в три-четыре фута. Сперва я отпрыгнул, посчитав, что передо мною готовый в любой момент разорваться артиллерийский снаряд... но потом, вглядевшись в поверхность крышки предмета, на которой красовался замысловатый рисунок в виде множества линий, понял, что передо мною нечто иное. Подняв цилиндр без особого труда, я обнаружил, что он плотно запаян или закрыт с обоих концов; внутри него что-то перекатывалось с металлическим звоном.
Убедившись, что поблизости нет никого, кто мог бы покуситься на мою находку, я снял с себя свой сюртук и плотно обмотал им цилиндр, так, что на виду не осталось ни дюйма блестящей металлической поверхности, и потащил его с собой. Я был полон решимости исследовать содержимое цилиндра.
Позже я пробовал вскрыть его лопатой,взятой у садовника, и канцелярским ножом, но только испортил их; чудом я выяснил, что механизм открытия реагирует на открывание, когда оставил цилиндр около камина. Тогда мне понадобилось около часа, чтобы дождаться, наконец, таинственных изменений на поверхности цилиндра. Под воздействием раскаленной добела кочерги (и как я раньше не додумался!) рисунок окрасился в черно-золотой цвет и наконец пропал - пропал совершенно, оставив лишь отверстие в боку цилиндра. Отогнув на удивление холодные и податливые "лепестки", окружавшие отверстие, я добрался до содержимого. Это изготовленные из неизвестного мне сплава квадратные таблички, покрытые странного вида надписями (в них я увидел нечто среднее между пиктограммами американских индейцев и вавилонской клинописью). Не в силах повторить подвиг Шампольона, я решил взять эти таблички с собой в Петерберг, чтобы там прибегнуть к помощи квалифицированных ученых нашего университета... Удивительно, но цилиндр с табличками весит легче, чем таблички без цилиндра - все они вместе (а я насчитал около сотни) весят не менее пуда, в связи с чем я погрузил их обратно в цилиндр, который твердо решил взять с собой. Я полагал, что у меня в руках если не легендарные скрижали Моисея, то нечто более древнее и загадочное, таящее в себе ответы на многие терзающие нас вопросы.
Поразительно! - отметил профессор, рассматривая металлические таблички, разложенные на столе. Это что-то... кардинально новое для науки? А вот этот знак, кажется, знаком мне... И давно у вас этот цилиндр?
- Да, я забыл сказать - месяца три. Я больше искал, где мне могут с ним помочь, пока меня не направил к вам один университетский профессор лингвистики.
Профессор искушенно рассматривал таблички, разговаривая сам с собой.
- Три крупных сферы с расходящимися от них линиями, но с той разницей, что в каждой из этих трех сфер помещен отдельный, более проработанный, нежели другие, иероглиф. Здесь они прорисованы с наибольшим старанием. Верхняя сфера вмещает в себя изображение... некоего животного, напоминающего больше всего рака или креветку с той разницей, что помещено оно в вертикальном положении; нечто напоминающее человеческую фигуру в плаще - во второй сфере; в третьей лишь фигура, напоминающая звезду. Примерно 5-10 штук содержат не письмена, а изображения подобного рода - какие-то, очевидно, религиозные символы. Они всегда представлены в одиночестве; это позволяет сделать вывод о том, что они, скорее всего, не являются составными частями слов или предложений - или что там еще написано на табличках. Интересно! Особенно часто на ваших табличках... повторяются изображения некоторых сияющих сфер (звезд или солнц?), и даже более того, на одной из табличек они расположены в форме ковша... Это наталкивает на некоторые мысли, но отсутствие каких-либо подписей под этими изображениями сбивает меня с толку. Минутку... Знакомый символ! Да, думаю, это ключ к разгадке вашей трубы с записками, но вы мне наверняка не поверите, поэтому напаситесь терпения.
Профессор на минуту выбежал из комнаты лишь для того, чтобы возвратиться со странной камерой.
- Сноограф. Не самое лучшее название, но какое уж для него я придумал.
Наверняка из-за него вы ко мне и обратились? Вам в институте сказали "спросить того сумасшедшего"? Хе-хе-хе!
Я думаю, - продолжал профессор, принеся странную ленту, похожую на пулеметную, - теперь мой черед рассказать вам историю.
"- После смерти моей любезной супруги я с новою силой увлекся мистикой и эзотерикой. Сказать по правде, я в душе презирал ту чепуху, что втирают нам всяческие медиумы вроде старой дуры Блаватской; но все же во мне было стремление откопать среди гор ненужной шелухи и пудры для мозгов настоящую истину. И мне удалось найти ее следы - пусть и огромной ценой.
Слышали о моих путешествиях? Они были задуманы лишь для прикрытия моих истинных занятий - все свое свободное время я не столько путешествовал, сколько... путешествовал. В этой ленте лежат кристаллики некоего вещества, которое широко применяется в мезоамериканских духовных практиках... Хотя это вовсе не то, о чем ты успел подумать. Это фрагменты некоего небесного тела - метеорита, если будет угодно, - который когда-то упал на Землю из космического пространства. Они не обладают никакими экстраординарными химическими свойствами и уж тем более не помутняют рассудок. Их уникальность - в явлениях другого рода. Везя эти фрагменты из Мексики - как сейчас помню, на пароходе, - я рассчитывал отдать их в музей, а пару кусочков залить стеклом и поставить дома на полку. В тот вечер я лежал в каюте и, уже засыпая, сунул совершенно бессознательно под подушку один из камней, который я вертел в руках.
Ты слышал когда-либо об осознанных сновидениях? Якобы некоторые избранные умеют их видеть, имея в распоряжении некие секретные техники овладевания сном. Все это полная чепуха, ведь в ту ночь я увидел настоящий такой сон. Он отличался от любого другого сна четкостью и реалистичностью окружавших меня вещей и, кроме того, в нем я в полной мере владел всеми своими чувствами, за исключением разве что осязания; наутро после пробуждения я, кроме того, помнил все, словно бы и не спал вовсе. Тогда я увидел во сне лишь бескрайний океан; немудрено, ведь тогда я не знал, что мое текущее местонахождение на земном шаре напрямую связано с тем местом, в которое я переносился во сне.
Я позже повторил трюк с камнем уже в лондонской гостинице - и был поражен раскинувшимся передо мной миром. Во сне я видел все тот же город, но в нем было что-то иное, непонятное - он был, проще говоря, другим. Там была высокая башня с красной звездой на месте колокольни Биг-Бена, и еще какие-то полотна на улицах, размалеванные красным, и портреты усатого мужчины на стенах, - тогда я проснулся слишком скоро и не успел запечатлеть многих подробностей другого мира. На следующий день я лег пораньше - и перенесся разумом и чувствами уже в иной мир, где среди дымящих фабрик ходили какие-то аппараты: высокие, металлические, на двух тонких ногах. У них были клювы, словно у цапель, ими они подгоняли людей или передавали какие-то предметы друг другу.
С тех пор я был твердо убежден в том, что есть множество параллельных измерений, где существует наша планета в том или ином виде. Назови это мультиверсумом - и не ошибешься. Я так много провел времени в мирах этого мультиверсума, что обнаружил еще одну забавную закономерность - история подобна древу и в отдельных местах она разветвляется: в зависимости от исхода того или иного события меняется весь мир. Я видел мир, где совершенно иначе обернулось сражение при Фермопилах. Даже, пожалуй, два или три. В иных случаях невозможно предугадать, где случилась "подмена" - в своих снах я неоднократно видел огромный мир далекого будущего с прекрасным, высоким зданием, стоявшим на живописных водопадах. Он был похож на наш и в то же время разительно отличался от нашего. К примеру, в названии нашей страны там было две буквы С, а не одна.
Но я начал задаваться вопросом, что же является первопричиной существования мультиверсума и почему я могу путешествовать вне тела среди этих чужих, странных миров. Порой в поисках ответа я проводил за сном до трех суток, периодически просыпаясь, чтобы изменить дозу излучений минерала - я построил специальный прибор, который направлял незримую его энергию на меня, чтобы камни дольше мне прослужили, его можно видеть сейчас в этой комнате. Варьируя излучения, я мог путешествовать и во времени тоже. И вот однажды я перенесся слишком далеко - в эпоху, когда еще не существовало нашей планеты. Казалось, меня сведут с ума ледяные и пустые бездны космоса... но тогда я и узнал о них.
Есть некоторая раса, до того развитая, что освоила межзвездные и меж... как бы это сказать... межвселенные путешествия. Они существовали невообразимо давно и отчасти участвовали в создании мира. Но было что-то ужасное, что заставило их скрыть свои деяния в бездне веков. С помощью сноографа нельзя проникнуть дальше определенного барьера, который воздвигнут этими существами с помощью непонятных методов. На пластинках из цилиндра - символы, которые всплывали в моей памяти при достижении этого барьера. Мы получаем, что с помощью твоего, Семен, цилиндра можно вскрыть сокровенные тайны бытия!
У этой истории со сноографом был неожиданный поворот. Я вернулся из путешествия около трех лет назад и никому не стал рассказывать о построенном приборе. Но однажды ко мне заглянул одетый по-восточному человек в кислородной маске, он просил отдать ему сноограф и сулил мне внеземные богатства. Много говорил о гипотезе мультивселенной и я почти ему поверил, но одумался в один момент. Какая-то аура ненависти, что ли, вокруг него витала.
Я сказал ему так: нет, я вам ничего не отдам, будьте добры покинуть мой дом. Он пригрозил силой. Ха! У меня был пистолет с солью. Я сказал, что как только его руки окажутся на сноографе, соль окажется у него в организме. Очень полезно, кстати, для организма-то.
Он пробубнил что-то про то, что скоро вернется, и что-то говорил про Альянс, который найдет проделанную мной брешь и отберет у меня мой прибор. Но пистолет, видимо, послужил весомым аргументом в споре.
Ну что ж, если это действительно то, что нам нужно - пробормотал профессор, - то нам лучше провести сеанс сноографии. Предлагаю задвинуть шторы, а я перезаряжу картриджи. Неужели настал момент...
Послушавшись профессора, Семен направился к окну, чтобы задвинуть тяжелые шторы, и выглянул в окно. Пока они болтали - прошло около часа; солнце уже зашло, и большая часть прохожих уже ушла с улицы. Не было ни гуляк, ни тетушек с детьми.
Как ни странно - водитель все еще возился со своим автомобилем. Какое-то противное клокотание привлекло его внимание - голубь? Он пригляделся и увидел на улице совершенно странного типа, который и издавал жуткие клокочущие звуки. Из окна особо много не было видно - торчал только цилиндр, занимавший большую часть незнакомца, представавшего в глазах стороннего наблюдателя большим черным пятном. В руках этот тип держал какой-то странный прибор, которого еще не видели в этом городе, да и на этой планете, впрочем, тоже; с этим прибором он долго и упорно разговаривал, либо создавал видимость этого.
Папаша!
Это один из блюстителей порядка подошел к коротышке сзади как раз тогда, когда тот убирал свой прибор.
- Занимаемся деятельностью, подрывающей общественные устои? Ну-ка показывай, что там у тебя...
Без предупреждения коротышка развернулся и схватил какой-то странный то ли пистолет, то ли валик, который тут же испустил синего цвета луч. Все произошло настолько быстро, что возившийся с таксомотором водитель ничего так и не заметил - в мгновение ока городового буквально сдуло лучом синей энергии.
Увиденное удивило Тихорского; он плавно отошел от окна и обрисовал ситуацию профессору. Учитывая нервность молодого человека и его незнание некоторых технологических терминов Альянса, мы лучше не будем приводить здесь это описание.
- Вот этого-то я и боялся, - профессор осел на пол, забыв про свои картриджи, - нас нашли. Ну ничего, вы молодой, еще поживете, убежать успеете. А я уже пожил в свои-то 50 с лишним лет, пора и честь знать. Ну и отдадим им то, чего им так нужно.
А вы не подумали, - сказал Семен, - что есть смысл сберечь ваш аппарат? Все равно у нас еще есть некоторое время до того, как гость до нас доберется. - Но у нас вряд ли есть выход...
Профессор тем временем спешно упаковывал вещи.
- А у вас еще и сундук с вашим прибором. Что мы, сразу кинем его в этого господина?
Нет уж, мой дорогой друг! - рассмеялся профессор. - Все же порой не так уж и бесполезно носить с собой молоток. Тем более, окна у нас установлены из рук вон плохие.
Посмотри за этим коротышкой, и дай сигнал, как он поползет к парадному входу.
Платон был в шоке.
Точнее, он был в полном шоке.
Его заказчик выпил уже третий бокал и даже не опьянел. Даже более того, никак не отреагировал на то, что в бутылке был крысиный яд.
- Близится час Х! - радостно проговорил человек в красном.
- Час оплаты? - с надеждой в голосе спросил Платон, которого уже начинал подбешивать этот старикан. Однако ответа вновь не получил.
- А вот и шпион Альянса притащился, - про себя продолжал бубнить заказчик. - Узловая точка формируется, по моим расчетам, тогда, когда шпион забирает с собой оба предмета, необходимых для преодоления ментально-узлового барьера. Тогда...
Он высунул свою трость в окно. 
- На счет 5, 4, 3... 2... 1... - человек в красном выпустил из посоха Ореол Обмана; для его спутника это выглядело совершенно глупо, как если бы заказчик закидывал невидимую удочку. Он с надеждой стоял, высунув трость в окно, и начинал разочаровываться в своих сверхточных расчетах. Платон тем временем разочаровался в рациональности заказчика и нащупал пистолет в кармане.
- Клюет! Клюет! - завопил человек в красном и начал дергать посохом. Он ждал столетиями момента, когда ему в руки попадут два узловых объекта, способных дать ему дополнительные возможности для освоения пространства и времени. И вот наконец-то у него в руках...
оказался женский зонтик.
Он потряс зонтик. Из него ничего не выпало.
Заглянул в зонтик. Там тоже ничего не было.
При нажатии на кнопку зонтик раскрылся прямо ему в лицо. Нет, ну как вообще... Его что, обманули расчеты? В прошлый раз, когда он отправил этих пятерых болванов на поиски узловых объектов, он получил их все в целости и сохранности!
Апяць не заводица, что же это за пылесоц такой? Уже час тут правозиуси. Надо было на паровоз, - возмущался водитель таксомотора. Если бы он починил свою машину и уехал бы по делам, это была бы совсем другая история; но опять же, мы оказались именно в той вселенной, где всем довольно-таки повезло.
Он задрал голову к небу.
- Госпаде Боже, памаги...
Услышаны ли были его молитвы или нет - а спустя секунду он распростерся на земле. Еще бы, не всякому под силу выдержать удар оконной рамой по голове.
И все же, - грустно сказал профессор, - ненасильственные методы разрешения конфликтов остаются оптимальными. Хотя я и не устану повторять о преимуществах молотка.
Жаль этого товарища... А пока давай-ка спустим сундук вниз.
Бедняга, вот говорили же наверняка, не стойте под крышами, возможен сход снега, - профессор нагнулся к водителю. - Никто не говорил про оконные рамы, но кто ж не допускает подобных случаев? Уберегся от одного - защитился от другого.
Извините, дорогой друг, но транспорт нужнее пока что нам самим. Оставлю вам сотню в кармане и записку. - профессор оттаскивал на тротуар пострадавшего водителя. А что касается неисправностей - у нас еще целых пять минут в запасе! Заодно и попрактикуешься в управлении мотором, - это он сказал уже своему спутнику.
Это было немыслимо! И означало, что решить проблемы придется самостоятельно, а человек в красном жутко этого не любил.
- А платить? - Платон Корнеенко уже отчаялся.
- Труд бесполезного овоща оказался так же бесполезен, как и ты сам, так что я удаляюсь! - скороговоркой пробормотал заказчик и полез с платформы, спотыкаясь о собственную трость. Платон рванул за ним, твердо намереваясь отобрать свои заслуженные деньги.
Ну уж нет!
Он преградил дорогу человеку в красном, нацелив на него револьвер.
- Вы, конечно, поймите, батя, но мне тоже надо кормить семью, а раз не хотите по-хорошему... - последовало три точных и бесшумных выстрела, - будет по-плохому. Загоняйте кому другому про ваши узлы и петли.
Платон нагнулся к телу, чтобы пошарить в карманах, но плащ рассыпался в его руках. В недоумении он посмотрел на лицо - и не обнаружил лица; одна только борода осталась на полу, а на месте человека в красном стоял теперь человек... нет, не человек, фигура в ярко-красном одеянии, не имевшая ничего общего с наряженным шутом в очках.
- Так а платить-то, значит... АААААА! - возопил Платон. На него была нацелена трость с ярко-красным наконечником, в котором что-то светилось и гипнотизировало.
Неплохая попытка, неплохая храбрость и неплохая вышла в итоге жаба, - заметила фигура в красном, - только вот какой смысл?
Не стоило вообще все это затевать. Лучше уж сам.
Машина почти завелась. Двигатель урчал; профессор умудрился прицепить сундук к задней части мотора так, чтобы он в дороге не отвалился.
Семен сидел за рулем, не имея, впрочем, ни малейшего представления об управлении машиной; он знал разве что, как жать на клаксон сбоку.
Олл хэндс он дэк! - завопил внезапно профессор: в оконном проеме, откуда они с товарищем выбрались, появилась низкорослая черная фигура в цилиндре и с валиком. И примерно в то же время из склада чуть поодаль выбежал кто-то в красном плаще, выглядевший настолько зловеще, что все было понятно уже сходу. Действовать нужно было быстро и решительно.
И надо сказать, что профессор повел себя вполне адекватно. По крайней мере, в этой вселенной. Выстрелив солью в карлика, он под немыслимым углом изогнулся на своем сиденье, чтобы поймать летящий в него валик, и, перехватив его, нажал на спусковой крючок (приспособленный то ли для когтя, то ли для ложноножки), удачно попав в красную фигуру, которая аж отпрянула от неожиданности.
- Трогай, Коля! - от неожиданности профессор забыл имя своего товарища. Тот не растерялся и хладнокровно вдавил педаль в пол; мотор взревел и рванулся вперед, в то время как карлик со звонким шлепком упал со стены.
Багровый Император отряхнулся от грязи и пыли. Второй раз за день! Когда Мардук повел свои войска на архитекторов, даже его так не трепала жизнь. Но признаться, он виноват сам - не стоило надеяться на низшие формы жизни.
Рядом стоял шпион Альянса, тоже порядком потрепанный. Интересно, а ведь наверняка скоро на шум нагрянут местные низшие формы жизни...
Император спешно протянул руку шпиону и почувствовал хватку черных клешнепальцев коротышки. Он всегда презирал Альянс за конформность и чуждость восприятию, но порой судьба распоряжалась иначе. По крайней мере, в этой вселенной.
Я так понимаю... мы сотрудничаем?
Спасибо за внимание.
Продолжение не гарантируем.
