Добрый вечер, уважаемый читатель!
Хочу сказать большое спасибо моему брату за оказанную во время создания истории помощь.
Солнечный день. Ветер был лёгким и практически не ощущался; его присутствие было видно только по слегка колыхавшейся траве во дворе дома, здания совершенно не приметного и ровно такого же, как множество зданий вокруг и вообще в городе.
Совсем недавно прошёл легкий дождь, и после него на листочках растений и лепестках цветов то и дело блестели капельки воды.
Матвей шёл, наклонив голову, уже давно ставшим привычным путём домой с учёбы. День однозначно не удался.
Вчера Матвей провёл весь вечер за запоминанием текстов учебников, которые он дополнял статьями из интернета, готовясь к предстоящей контрольной работе, и занимался этим вплоть до ночи, когда, в три часа, он наконец смог лечь спать ( а точнее – когда его голова окончательно переполнилась, и он осознал, что перечитывать учебник и искать что-то в интернете ещё раз нет никакого смысла ).
Вот только прилежный ученик забыл поставить будильник, и встал Матвей тогда, когда учеба уже началась несколько десятков минут назад. Быстро собравшись и позавтракав по пути, он пришёл в школу, а там его ждала череда неудач уже в той самой контрольной, к которой он столько готовился.
В результате всего этого ему казалось, что день этот можно признать однозначно безнадёжным и неудавшимся. Яркие краски цветущей весенней природы вокруг будто потускнели, окрасились в серые тона, а путь домой, обычно недолгий и незаметный, замедлился и удлинился.
Изредка школьник осматривался по сторонам, определяя своё местоположение, хотя и делал он это больше по привычке, так как из-за того, что путь из дома в школу и обратно был пройден уже сотни или тысячи раз, каждый шаг становился уже будто отработанным и выученным.
В очередной раз посмотрев по сторонам, Матвей уже вновь опустил голову, но вдруг резко её поднял. Что-то зацепило его взгляд, привлекло его внимание. Школьник, будто позабыв о сегодняшних неудачах, остановился и внимательно всмотрелся во двор. Среди довольно высокой травы и цветов копался в земле человек, причём он был так увлечён своим занятием, что даже спустя несколько минут не заметил, что на него пристально смотрят.
Матвей, чтобы привлечь внимание человека, подошёл, кашлянул и спросил:
- Извините, но что вы делаете?
Человек как будто вздрогнул и, встав, повернулся лицом к школьнику.
Это был старик. По его морщинистому лицу было видно, что лет ему однозначно много, но при этом движения его не были резкими или неуклюжими; наоборот, человек вполне свободно двигался и явно не ощущал никаких неудобств при этом. То, с какой легкостью он встал и распрямился, лишь было этому подтверждением.
Одет старик был в голубую рубашку с нанесённым на неё рисунком с тропическим островом и тёмно-синие штаны. На голове у него была белая кепка. В одной руке он держал ведёрко, на дне которого что-то, перекатываясь, звонко стучало по железным стенкам.
Судя по намеренно размашистым движениям и одежде, старик хотел казаться более молодым, чем он на деле являлся, и в результате получался весьма своеобразный контраст, который придавал его фигуре даже какую-то комичность.
Дружелюбно осмотрев школьника, незнакомец ответил:
- Кую свой след в этом мире, молодой человек.
После этих слов он как-то странно улыбнулся. Судя по всему, в них он вложил какой-то особенный смысл.
- О чём вы? Какой след? – спросил Матвей. С одной стороны, он хотел поскорее добраться до дома, чтобы там отдохнуть от сегодняшнего дня, но, с другой стороны, слова старика вызвали в нём какой-то интерес, что было для школьника довольно странным, ведь обычно его не волновали подобные вещи.
- Никогда не поздно оставить свой след в этом мире. Я не оставил раньше – оставлю сейчас! – ответил старик и, подняв лопату, лежавшую на земле поблизости, стал держать её одной рукой. Так он стал несколько походить на садовника.
- Дедушка, вы ведь давно живёте! – ответил школьник. Сказанное стариком казалось ему чем-то, походящим на бред. – Как это вы не оставили следа! А дети, внуки? Это ведь тоже след, и ещё какой!
Старик чуть приподнял голову и взглянул в глаза Матвея каким-то странным, ласковым и печальным взглядом. Его лишь было достаточно, чтобы школьник всё понял. Чуть поколебавшись, он сказал:
- Извините.
Старик тяжело кивнул, взмахнув лопатой.
- Нет у меня ни детей, ни внуков. Я не думал об этом раньше; всегда считал, что времени впереди ещё очень много. И когда мне представлялся тот самый шанс... Я относился к этому несерьёзно, и понял это лишь теперь, когда уже поздно, совсем поздно. Да, я холост, и был им всегда.
Старик вздохнул и, немного помолчав, прибавил:
- Знаешь, как я хотел бы прожить жизнь заново, но с моими опытом и знаниями, что я получил?
В воздухе повисло неловкое молчание. Видя, что Матвей не отвечает, старик отвернулся и стал копать в земле лопатой ямку.
- Но если вы не думали об этом... - задумчиво начал школьник. – То, значит, вы думали о другом! Вы могли, например, написать книгу, создать шедевр, провести исследование! Вы прожили такую долгую жизнь!
Старик, как было видно по движению бороды, слегка улыбнулся. Но глаза его оставались печальными.
- Мог. – кивнул он. – Но я не делал этого, когда был действительно талантлив. Я думал, что моей, как оказалось, мифической силы будет достаточно настолько, что я буду преуспевать в любых отраслях. По образованию я биолог, причём закончил с отличным дипломом, но сам науку нисколько не продвинул. Я очень много читал, и сам пробовал писать. Рассматривал шедевры художников и, внутренне восхищаясь ими, когда о них вспоминал, пытался создать нечто подобное. Имел возможность увидеть скульптуры гениев Возрождения – и хотел сделать похожее что-то своё. Но я никогда не углублялся в что-то одно; я дрейфовал между островами того, что мне нравилось, но не пробовал даже высадиться на каком-либо из них. В результате ни в одной из сфер я не смог добиться какого-нибудь успеха. А теперь мой корабль наскочил на риф.
Зачем-то взглянув на небо, старик сказал:
- И тут я не смог оставить свой след, да. Сейчас я уже понимаю это, и мог бы попытать счастья, но... Думаю, ты сам понимаешь, что теперь, в новом веке, моих знаний и умений уже совершенно не достаточно. Это и есть роковой риф, на котором останется остов моего корабля до тех пор, пока он, сгнив, не обрушится в воду.
Матвей некоторое время помолчал, а затем задумчиво спросил:
- Тогда какой вы след сейчас оставляете, раскапывая двор? Совершаете акт вандализма, чтобы вас занесли в списки нарушителей города?
Старик усмехнулся, но ответил довольно строгим голосом:
- Неудачная шутка.
Школьник смутился и, немного покраснев, вновь произнёс:
- Извините.
Старик, как и в прошлый раз, кивнул, а затем сказал, опустив ведро и лопату на землю:
- Я делаю ямку, в которую посажу дерево.
Матвей ответил непонимающим голосом:
- И в чём смысл этого? Это дерево будет носить ваше имя? Но его быстро все забудут, увы!
Старик покачал головой.
- Нет. На то, что моё имя сохранится в истории, я уже не надеюсь, по понятным причинам. Это было бы глупо с моей стороны. В истории остаются имена лишь тех людей, которые либо превосходят других, либо распоряжаются людьми. Либо ещё есть ряд вариантов. Но разве похож я на того, чьё имя может находиться в одном ряду с Октавианом Августом, Карлом Великим, Эразмом Роттердамским, Уильямом Шекспиром, Микеланджело,...?
- Но в чём тогда смысл? В чём будет ваш такой след?
- В дереве, да! Подумай, сколько может одно лишь дерево, как оно увековечивает того, кто его посадил! Говорят, что настоящий мужчина должен построить дом, вырастить сына и посадить дерево. Пожалуй, хотя бы последний пункт я смогу выполнить!
Недолго помолчав, старик продолжил:
- Вот, смотри. Если это дерево вырастет, – а я на это очень надеюсь, ведь это мой последний шанс! – те люди, что будут проходить мимо этого прекрасного двора, будут дышать тем кислородом, который это моё дерево будет создавать! Но всё может пойти ещё глубже.
Старик вздохнул, улыбаясь своим мыслям, которые он хотел прямо сейчас рассказать Матвею.
- Избранные люди творят великие дела. Но можно быть великим, совершая дела маленькие, но душевные и вечные! Садя это дерево, я дарую ему жизнь! Кто знает, какая судьба бы ждала то семя, из которого оно взойдёт, если бы я не стал его садить. И простоит это дерево несколько сотен лет! Оно переживёт несколько поколений! Разве это не вечность для простого человека, что будет идти мимо этого дерева?
Старик ухмыльнулся.
- Но дерево на деле ещё более вечно, как более вечен и я, посадивший его. Ведь оно даст плоды, из которых вырастут потом новые деревья! А они дадут ещё плоды!
Старик в очередной раз недолго помолчал, собираясь с новым потоком мыслей. Было видно, что он давно хотел выговориться, но у него просто не было возможности.
- Но и это ещё не всё! Какую духовную пользу может принести это дерево! Кто знает, может быть, именно под этим деревом счастливая пара решит окончательно соединить свои судьбы в браке? Может, именно под ним кто-то соберется с духом и признается в любви?
- Или, быть может, под этим деревом пристроится поэт, у которого нет больше вдохновения, и вся жизнь которого превратилась в мучение, в котором он созерцает глубину своего ничтожества. Он не видит смысла ни в жизни, ни в своём бессмертном творчестве. И, лежа и страдая под деревом, может быть, он вдруг осознает, что вдохновение к нему вернулось? Что он вновь чувствует силу своих слов, что строчки вновь вольно выходят из его сердца? И, глядя на опадающие листья дерева, он сочинит песнь, посвященную тому древу, что вернуло ему дар.
По лицу старика можно было судить, что уже давно не находится он здесь: он смотрит в будущее, в жизнь того дерева, что он собирался сейчас посадить.
- А даже если моему дереву и не предназначена настолько чудесная судьба... Если его срубят на дрова.... Даже в таком случае мой след будет сохранён. Ведь, превращаясь в огне в пепел, дерево согреет людей, и кто-то, сидя у себя дома, закрытого толстыми стенами от вьюги на улице, бодро улыбаясь скажет: «Тепло».
Матвей внимательно слушал всё то, что говорил старик. Школьник уже совсем забыл о том, как он утром проклинал сегодняшний день, и как будто тоже погрузился с незнакомцем в возможное будущее того деревца, что сейчас было заключено в маленьком семени.
После того, как старик закончил говорить, в воздухе вновь повисло молчание. Матвей не знал, что ответить; он был удивлён тем, насколько сильно погрузился в свои речь и фантазию незнакомец, насколько честно и искренне звучали его слова.
Далее некоторое время, со всё сохранявшейся тишиной, старик копал лопатой ямку, а школьник стоял в стороне. У него было желание помочь, но он знал, что незнакомец откажется. Если старик не смог оставить след раньше, то он сделает это сейчас, и сделает это только сам. Помощь ему не нужна, он её просто отвергнет.
Матвей отвернулся от незнакомца и добро улыбнулся. Теперь он понимал, сколько значило такое казалось бы маленькое дело для этого старика.
Наконец семя упало в вырытую ямку. Старик, наклонившись над ней, дрожащим голосом ласково произнёс:
- Расти, моя надежда. И проживи достойную жизнь, раз этого не смог сделать я!